Отправлено: 20.07.08 16:55. Заголовок: проза 1836 года
Оказалось, что о "Капитанской дочке" поговорить негде: в разделе "1836 год" нет прозы!!! Исправяя эту оплошность администрации форума, задаю вопрос о заячьем тулупчике. Не связана ли с ним история в Песне о Ст Разине, записаной со слов Арины Родионовны: Скрытый текст
Д. В. ДАВЫДОВУ Август 1836 г. Из Петербурга в Мазу Ты думал, что твоя статья о партизанской войне пройдет сквозь цензуру цела и невредима. Ты ошибся: она не избежала красных чернил. Право, кажется, военные цензоры марают для того, чтоб доказать, что они читают. Тяжело, нечего сказать. И с одною цензурою напляшешься; каково же зависеть от целых четырех? Не знаю, чем провинились русские писатели, которые не только смирны, но даже сами от себя согласны с духом правительства. Но знаю, что никогда не бывали они притеснены, как нынче: даже и в последнее пятилетие царствования покойного императора, когда вся литература сделалась рукописною благодаря Красовскому и Бирукову. Цензура дело земское; от нее отделили опричину — а опричники руководствуются не уставом, а своим крайним разумением.
Спасибо, уважаемый Кот! Если не ошибаюсь, строки пушкинского "Памятника" в редакции Жуковского были высечены на постаменте опекушинского Пушкина в 1880 г. Вспоследствии надпись исправили.
Тебе певцу, тебе герою! Не удалось мне за тобою При громе пушечном, в огне Скакать на бешеном коне. Наездник смирного Пегаса, Носил я старого Парнаса Из моды вышедший мундир: Но и по этой службе трудной, И тут, о мой наездник чудный, Ты мой отец и командир. Вот мой Пугач — при первом взгляде Он виден — плут, казак прямой! В передовом твоем отряде Урядник был бы он лихой.
Отправлено: 31.01.09 09:12. Заголовок: Дорогой Саша, не мог..
Дорогой Саша, не могли бы Вы поместить здесь какой-нибудь отрывок из прозы Пушкина по Вашему выбору. Мне нравится читать и Пушкина, и все, что выбираете Вы.
"Осман-паша, взятый в плен под Арзрумом и отправленный в Тифлис вместе с сераскиром, просил графа Паскевича за безопасность харема, им оставляемого в Арзруме. В первые дни об нем было забыли. Однажды за обедом, разговаривая о тишине мусульманского города, занятого 10 000 войска и в котором ни один из жителей ни разу не пожаловался на насилие солдата, граф вспомнил о хареме Османа-паши и приказал г. Абрамовичу съездить в дом паши и спросить у его жен, довольны ли они и не было ли им какой-нибудь обиды. Я просил позволения сопровождать г. А. Мы отправились. Г-н А. взял с собою в переводчики русского офицера, коего история любопытна. 18-ти лет попался он в плен к персиянам. Его скопили, и он более 20 лет служил евнухом в хареме одного из сыновей шаха. Он рассказывал о своем несчастии, о пребывании в Персии с трогательным простодушием. В физиологическом отношении показания его были драгоценны. Мы пришли к дому Османа-паши; нас ввели в открытую комнату, убранную очень порядочно, даже со вкусом, — на цветных окнах начертаны были надписи, взятые из Корана. Одна из них показалась мне очень замысловата для мусульманского гарема: тебе подобает связывать и развязывать. Нам поднесли кофию в чашечках, оправленных в серебре. Старик с белой почтенной бородою, отец Османа-паши, пришел от имени жен благодарить графа Паскевича, — но г. А. сказал наотрез, что он послан к женам Османа-паши и хочет их видеть, дабы от них самих удостовериться, что они в отсутствие супруга всем довольны. Едва персидский пленник успел все это перевести, как старик, в знак негодования, защелкал языком и объявил, что никак не может согласиться на наше требование и что если паша, по своем возвращении, проведает, что чужие мужчины видели его жен, то и ему, старику, и всем служителям харема велит отрубить голову. Прислужники, между коими не было ни одного евнуха, подтвердили слова старика, но г. А. был неколебим. «Вы боитесь своего паши, — сказал он им, — а я своего сераскира и не смею ослушаться его приказаний». Делать было нечего. Нас повели через сад, где били два тощие фонтана. Мы приближились к маленькому каменному строению. Старик стал между нами и дверью, осторожно ее отпер, не выпуская из рук задвижки, и мы увидели женщину, с головы до желтых туфель покрытую белой чадрою. Наш переводчик повторил ей вопрос: мы услышали шамкание семидесятилетней старухи; г. А. прервал ее: «Это мать паши, — сказал он, — а я прислан к женам, приведите одну из них»; все изумились догадке гяуров: старуха ушла и через минуту возвратилась с женщиной, покрытой так же, как и она, — из-под покрывала раздался молодой приятный голосок. Она благодарила графа за его внимание к бедным вдовам и хвалила обхождение русских. Г-н А. имел искусство вступить с нею в дальнейший разговор. Я между тем, глядя около себя, увидел вдруг над самой дверью круглое окошко и в этом круглом окошке пять или шесть круглых голов с черными любопытными глазами. Я хотел было сообщить о своем открытии г. А., но головки закивали, замигали, и несколько пальчиков стали мне грозить, давая знать, чтоб я молчал. Я повиновался и не поделился моею находкою. Все они были приятны лицом, но не было ни одной красавицы; та, .которая разговаривала у двери с г. А., была, вероятно, повелительницею харема, сокровищницею сердец, розою любви — по крайней мере я так воображал. Наконец г. А. прекратил свои расспросы. Дверь затворилась. Лица в окошке исчезли. Мы осмотрели сад и дом и возвратились очень довольные своим посольством. Таким образом, видел я харем: это удалось редкому европейцу. Вот вам основание для восточного романа".
Перечитайте обязательно! Я обожаю эти "путевые заметки"! Про завтрак с калмычкой я уже написала в разделе "Обеды".
Уважаемая Зизи! Полностью присоединяюсь к Вам в оценке "Путешествия в Арзрум". А знаете ли Вы, что "Путешествие" только года два назад впервые (!!!) в России было издано отдельной книжкой? А ведь Пушкин первоначально готовил его к изданию именно отдельной книгой, но, поместив его в "Современник", он как бы предопределил, что отдельным изданием ему уже не издаваться. К "Путешествию" нет и подробного комментария, между прочим. Это издание еще ждет своего срока.
Полностью присоединяюсь к Вашему мнению,уважаемый Кот, к Вашей давней работе в МП, где была речь и о "Путешествии в Арзрум" в серии "Литературных памятников", в том числе, в плане комментария. Редактор должен еще раз проверять, а не только доверять и повторять чужие ошибки, а тем более в академическом издании-образце точности, источнике для последующих переизданий и комментариев.
Отправлено: 16.03.09 16:57. Заголовок: Считается, что прозе..
Считается, что прозе в 1836 г. Пушкин уделял гораздо больше времени, чем поэзии. Но я могу припомнить гораздо больше стихов этого года, чем прозы. Что мы знаем? "Капитанская дочка", "Рославлев" был опубликован, упомянутое "Путешествие в Арзрум" и статьи.
Отправлено: 20.03.09 09:35. Заголовок: Незадолго до этого П..
Незадолго до этого Пушкин во второй раз опубликовал и "Две главы из исторического романа“: Ассамблея при Петре Первом" и "Обед у русского боярина" в своем сборнике "Повести, изданные Александром Пушкиным".
Отправлено: 20.03.09 20:17. Заголовок: Уважаемый Бык пишет ..
Уважаемый Бык пишет о 1836 годе в творчестве Пушкиина:
цитата:
я могу припомнить гораздо больше стихов этого года, чем прозы.
Уважаемый Бык, а что Вы имеете в виду под словом "больше" - больше по числу названий? Но вряд ли это - показатель. По-моему, одна "Капитанская дочка" не только сопоставима со всем так называемым "каменноостровским циклом" стихов, но, может быть, и превосходит его. А количество статей, которые Вы упоминаете?! Кстати, "Путешествие в Арзрум" было только опубликовано в 1836 г., а написано было в в 1835 г. Но "Капитанской дочки" и статей в "Современнике", по-моему, более чем достаточно, чтобы сказать, что Пушкин в этом году больше занимался прозой, чем стихами.
Отправлено: 22.03.09 15:46. Заголовок: Я ведь сказал, уважа..
Я ведь сказал, уважаемый Кот, что прозы написано больше, но лично я припоминаю гораздо больше стихов этого периода. Речь только обо мне. И безусловно проза очень значительна.
"Капитанской дочки" и статей в "Современнике", по-моему, более чем достаточно, чтобы сказать, что Пушкин в этом году больше занимался прозой, чем стихами.
С этим невозможно не согласиться, но следующее замечание у меня вызвало недоумение :
цитата:
По-моему, одна "Капитанская дочка" не только сопоставима со всем так называемым "каменноостровским циклом" стихов, но, может быть, и превосходит его.
Как мне всегда казалось, "каменноостровский цикл" это лирика. Вряд ли кто-то будет спорить, что именно в лирике заключены все интимнейшие сторны авторской души. Поэтому не могу согласиться с тем, что РОМАН превосходит авторские откровения "к/о цикла" (разве только по объему страниц ) А то, что эти произвденеия могут быть СОПОСТАВИМЫ, спорить не буду. Согласна целиком и полностью
Уважаемая Таша, согласен, что сопоставлять лирику и прозаический роман не вполне корректно. Но, с одной стороны, и в "Капитанской дочке", как почти везде у Пушкина (и в прозе, и в переводах), присутствует лирика, хотя и облаченная в менее откровенную форму. А с другой, если не включать в каменностровский цикл "Памятник" (к чему многие склонны), то по значимости в творчестве Пушкина я бы все-таки отдал предпочтение "Капитанской дочке".
Отправлено: 30.04.10 16:32. Заголовок: Сохранение своего до..
Сохранение доброго имени, имени человека публичного-глубоко личное... Береги честь смолоду-эпиграф, а пастиш "Последний из свойственников Иоанны д'Арк"... Мысли личные, наболевшие преследовали его в последние месяцы жизни.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 2
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
: 
) А то, что эти произвденеия могут быть СОПОСТАВИМЫ, спорить не буду. Согласна целиком и полностью 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума